Прошедший на прошлых выходных в Пекине саммит “Один пояс, один путь” не просто открыл новый этап в истории самого амбициозного экономического проекта в истории КНР, но и показал амбиции Китая на мировое лидерство.
Саммит, собравший в Пекине 29 президентов и глав правительств, показал: влияние этого проекта не ограничится экономикой. Он ведет к трансформации внешней политики Пекина.
“Один пояс, один путь” следует рассматривать в нескольких ракурсах. Во-первых, это целая россыпь инфраструктурных проектов. Часть из них уже реализуется, еще большее число – в планах ближайшего будущего.
В случае успеха нынешних инициатив Китай сможет играть системообразующую роль во всей Евразии.
И саммит уже обозначил движение в сторону Центральной Азии, Закавказья, Восточной Европы, Ближнего и Среднего Востока. Значит, в недалеком будущем влияние КНР станет здесь таким же привычным фактором региональной политики, каким сейчас является роль США, ЕС или России.
Во-вторых, меняется подход КНР к осуществлению экономической политики. Она предполагает не только экспансию на существующих рынках, но и создание новых, прежде всего, в странах, расположенных вдоль транзитных маршрутов.
Совокупные инвестиции в рамках “Одного пояса, одного пути” оцениваются в колоссальные суммы: от 2 до 3,5 триллионов долларов.
Собственно китайские вложения также огромны.
Долгосрочные инфраструктурные вложения КНР потребуют совершенного иного подхода к защите инвестиций. Китай не будет довольствоваться ролью важного торгового партнера.
Пекину нужны “акции” в региональных политических проектах, участие в решении проблем международной безопасности и рычаги воздействия на политическую ситуацию в странах-партнерах. Без гарантий последовательности политики последних рисковать миллиардами Китай не станет.
Уже сейчас по всему пространству “Одного пояса, одного пути” Китай создает новые или усиливает существовавшие механизмы политического диалога: с АСЕАН, с Россией, Турцией, Казахстаном, Монголией, Вьетнамом, Венгрией и другими.
“Один пояс, один путь” предполагает создание десятков новых дипломатических форматов, подписание сотен соглашений, заключение тысяч явных и тайных договоренностей. Все эти шаги изменят политическую ситуацию в Евразии. Следовательно, политика по реализации инициативы окончательно подтвердит: Китай – глобальный игрок, активный и самостоятельный.
Свидетельством другого важного сдвига в китайской политике стало отсутствие на саммите представителей Индии. У Дели есть немало поводов опасаться китайской активности, но, пожалуй, самый существенный связан со строительством Каракорумского шоссе.
Это участок пакистанского транспортного коридора проходит по территории Кашмира. Индия продолжает считать Кашмир своим – и несмотря на это, Китай принял решение о значительных инвестициях в спорные территории. Это может говорить о пересмотре позиции КНР в вопросе национального суверенитета и территориальной целостности.
Оценивая масштаб мероприятия, а также инициативы, озвученные в Пекине, некоторые эксперты отметили, что Китай начал движение на Запад. Это совершенно справедливо в географическом плане — саммит задал вектор китайской экспансии на ближайшие десятилетия, и в ее сферу попадает не только вся Азия, но и Европа.
